Драконы весеннего рассвета - Страница 64

Его руки окутало пламя. Волшебное пламя. Потом оно рванулось вперед – и поглотило его брата.

Реальный Карамон следил остановившимися глазами за тем, как огонь пожирал его иллюзорного двойника… И за тем, как оседал на холодный каменный пол его тщедушный, слабенький братик…

– Нет!.. Рейст…

Ласковые, прохладные руки гладили его лицо. Он слышал чьи-то голоса, но слова были бессмысленны. То есть он понял бы, о чем они говорили… если бы захотел. Но он не хотел. Он не открывал глаз. Он мог бы открыть их, но не хотел. Прислушаться или открыть глаза – это значило облечь плотью свою боль.

– Мне надо передохнуть… – услышал он свой собственный голос. И вновь погрузился во тьму.

Перед ним опять была Башня. Совсем другая Башня. Звездная Башня Сильванести. И снова рядом с ним был Рейстлин – только на сей раз в Черных Одеждах. И теперь уже не Карамон ему помогал, а он – Карамону. Великан-воин был ранен. Кровь толчками уходила из раны – вражеское копье чуть-чуть не оставило его без руки…

«Мне надо передохнуть…» – снова простонал Карамон.

И Рейстлин бережно усадил его, заботливо оперев спиной о холодный камень Башни. И… пошел прочь.

«Рейст! Погоди!.. Не бросай меня!..» – закричал Карамон.

Раненый великан был беззащитен. А вокруг толпились полчища неупокоенных эльфов – призрачных воинов, с которыми они бились в лесах Сильванести. Они только и ждали случая наброситься на обессилевшего богатыря. Лишь магия его брата принуждала их до поры до времени держаться на почтительном расстоянии.

«Не бросай меня, Рейст!..» – отчаянно закричал Карамон.

«Ну как? – тихо спросил Рейстлин. – Понял теперь, каково быть беспомощным и одиноким?»

«Рейст!.. Братик…»

«Однажды я уже убил его, Танис, и могу сделать это вновь…»

– Рейст! Нет!.. Рейст…

– Карамон! Ну, пожалуйста, Карамон…

Опять этот голос. Просящий, ласковый, нежный. Мягкие руки коснулись его.

– Карамон! Ну, пожалуйста, проснись, Карамон! Вернись, слышишь! Вернись ко мне! Ты мне так нужен!..

Нет. Карамон отрешился от зовущего голоса и отпихнул прочь мягкие руки. Не буду я возвращаться. Не хочу. Я устал. Мне больно. Мне надо передохнуть…

Но голос – и руки – никак не отпускали его. Они упрямо тащили его из черных глубин, в которые он так хотел погрузиться.

Он падал. Падал в страшную багровую тьму. Чьи-то костлявые пальцы хватали его. Мелькали глаза, лишенные век, рты, разинутые в беззвучном крике. Ему удалось вздохнуть… и кровавая волна захлестнула его. Полузадохшийся, смятый силой течения, он все-таки выплыл еще раз на поверхность и снова глотнул воздуха. Рейстлин!.. Нет, он же исчез с корабля. Друзья… Танис? Тоже исчез. Он видел, как его смыло. Корабль… корабля не было. Его раскололо надвое. Кровь погибших матросов смешалась с волнами Кровавого Моря…

Тика!.. Только она по-прежнему была рядом с ним. Он притянул ее вплотную к себе. Она задыхалась, и он не мог удержать ее. Водяной вихрь разлучил их и унес Карамона вниз, в темноту. На сей раз он не смог вырваться на поверхность. Легкие рвались и горели. Это смерть. Это отдых… желанный, блаженный…

Руки. Опять эти руки. Они тащили его назад к ненавистной поверхности. Заставляли его дышать обжигающим воздухом. Нет! Не хочу!

А потом появились еще одни руки. Твердые и надежные. Они протянулись навстречу ему из окровавленной глубины. И увлекли его вниз, вниз… в благословенную тьму. Кто-то прошептал магические слова, и он вновь обрел способность дышать. Только теперь он дышал… водой. Он закрыл глаза. Такая теплая, ласковая вода. Он снова почувствовал себя ребенком…

Но чего-то недоставало. Его брата-близнеца.

Нет!.. Пробуждение было бы слишком мучительным. Оставьте меня плыть в темных глубинах сна. Это лучше, чем боль, от которой нет и не будет спасения…

Но руки крепко держали его, а голос продолжал звать:

«Вернись, Карамон… Ты так нужен мне, Карамон!»

Тика…

– Я, конечно, не жрец, но думаю, что теперь с ним будет все хорошо. Пускай поспит.

Тика торопливо вытерла слезы. Надо было выглядеть сильной и собранной.

– Что с ним… было? – Она кое-как заставила себя говорить спокойно, хотя ее так и трясло. – Может быть, его зашибло на корабле? Ну, когда нас втянуло в водоворот?.. Он уже несколько дней в таком состоянии. С тех самых пор, как ты нас нашел…

– Нет, на ушиб не похоже. Будь он ранен, морские эльфы сразу вылечили бы его. Это… скорее, это что-то внутри. Кто такой этот «Рейст», которого он все время зовет?

– Его брат-близнец, – нерешительно ответила Тика.

– А что случилось? Он умер?

– Н-нет… Я, собственно, толком не знаю, что там произошло. Карамон… он очень любил брата, а тот… Словом, Рейстлин предал его. Бросил в беде…

– Теперь понятно. – Мужчина серьезно кивнул. – Да, это нередко случается… там, наверху. А ты еще удивляешься, почему я предпочел поселиться здесь!

– Ты спас ему жизнь, – сказала Тика. – А я не знаю даже, как тебя звать.

– Зебулах, – улыбнулся мужчина. – И вовсе не я спас ему жизнь. Он вернулся, потому что любит тебя.

Тика опустила голову – огненные завитки скрыли лицо.

– Надеюсь, – прошептала она. – Я-то его очень люблю. Я бы сама с удовольствием померла, только бы его выручить.

Уверившись, что с Карамоном и в самом деле все будет хорошо. Тика принялась с удвоенным вниманием разглядывать своего необычного собеседника. Это был человек средних лет, чисто выбритый, и глаза у него были такие же ясные и искренние, как и улыбка. На нем были алые одеяния, а на поясе он носил несколько кошелей.

– Ты – Маг! – сказала Тика. – Как и Рейстлин…